Хроника смертельной осени - Страница 115

115

– Я на минуту, Анна, – Джош достал из внутреннего кармана замшевой куртки конверт. – Вот, возьмите.

– Что это? – спросила она, с удивлением разглядывая на конверте герб и триколор Франции.

– Это официальное разрешение на вывоз из страны тела вашего мужа Антона Ланского, – объяснил он. – Мои коллеги из Сюрте нажали на чинуш с набережной Орфевр.

Анна так удивилась, что даже не поблагодарила его, а только прижала к груди конверт.

– Собственно, это все, – проговорил Джош. – Мне пора. До встречи в Москве, Анна. Я уезжаю туда сегодня вечером.

– Зачем? – потрясенно спросила она.

– Как – зачем? – удивился Джош ее вопросу. – Я должен его поймать и отправить в Штаты.

– Кого это – его? – вмешался Мигель.

Нантвич повернулся к нему:

– А вы, мистер Кортес, как друг семьи, разве не в курсе? У меня полномочия на арест и депортацию Олега Рыкова в Соединенные Штаты, где ему будет предъявлено обвинение в убийстве. Там мы его и прикончим.

– Встаньте в очередь, – надменно посоветовал Мигель. – Перед вами – уйма народу.

– Посмотрим, – откликнулся фэбээровец с ледяной усмешкой. – Итак, до встречи в Москве, Анна, – повернулся он к ней, – я хотел вас попросить…

– Что угодно, Джош, – слабо улыбнулась она.

– Телефонный номер у меня прежний. Сообщите мне о времени и месте похорон, – попросил он. – Я уверен, Рыков непременно на них явится.

– Вы думаете? – с сомнением пробормотала она. – Зачем ему это?

– А вы не понимаете? – удивился Джош искренне. – В глубине души… если, конечно, эту черную бездну можно назвать душой… в глубине души он сожалеет о том, что сделал. Уверен, он придет.

– Пусть только сунется, – презрительно заявил Мигель.

Джош, сощурившись, взглянул на него, усмехнулся каким-то своим мыслям, а затем, отвесив Анне изящный поклон, вышел из гостиной, не сказав ни слова.

04 октября 2012 года, Париж

Неожиданный удар настиг Анну утром следующего дня, когда она попыталась забронировать билет на Москву. Нежным бархатным голоском оператор сообщила: «На ближайшие четыре дня билетов нет. Это из-за прошедшей забастовки, мадам. Даже бизнес-класс забит».

– Как это возможно?.. – Анна похолодела. – А что же мне делать?

– Не знаю, мадам, – голос на том конце провода, казалось, был полон искреннего сожаления. – Мне, правда, очень жаль, но все рейсы заполнены, не говоря уже о том, что характер вашего груза…

– Груза? – губы Анны задрожали. – Как вы можете называть это грузом?

– Как ни грустно, мадам, по сопроводительным документам это именно груз. Простите…

– А когда ближайший рейс, на который я могла бы взять билет? С учетом… – Анна сглотнула ком в горле. – С учетом моего груза…

– Девятого октября, – с сожалением сказала девушка. – Да и то – с посадкой в Праге.

Положив трубку, Анна сидела в прострации – словно заснула. Ей захотелось лечь в постель, накрыться с головой одеялом и уснуть, и чтобы когда она проснется, все уже закончилось – эти рвущие душу похоронные хлопоты, к которым она не знала, как подступиться. Джош привез ей разрешение на вывоз тела Антона и улетел в Москву. Жики накануне почувствовала себя скверно, у нее заболело сердце – в этот момент Анна поняла, какую тяжкую ношу она безжалостно возложила на подругу, а той, между прочим, перевалило за восемьдесят. Последние два года старая тангера мужественно решала бесконечные проблемы своей подопечной, не выказывая даже признака недовольства, а она, Анна, с удовольствием пользовалась ее самопожертвованием. Не хватало только открыть сейчас дверь в ее комнату, войти и заявить: «Жики, мне нужно два билета в Москву».

«Нет, – подумала Анна. – Пора учиться решать проблемы самостоятельно: Антона теперь нет, Жики стала сдавать… Господи!» – она почувствовала, что ее охватывает отчаяние.

– Анна, – она подняла голову и увидела стоящего над ней Крестовского. Когда он вошел? Она не слышала, равно как не слышала ни звонка в дверь, ни как горничная открывала ему.

– Что случилось? На тебе лица нет!

– Случилось, – сдавлено прошептала она. – Погиб Антон.

– Кто? – переспросил он, но потом сообразил, о ком она говорит. – Прости, милая. Я не знал…

Действительно, он на две недели уезжал отдыхать вместе с Марго и детьми. Откуда ему было знать?

– Как ты? – он опустился рядом с Анной на диван. Она молчала, глотая слезы. Но одного взгляда на ее измученное лицо ему хватило, чтобы понять, насколько ей плохо.

– Почему ты мне не позвонила? – спросил Дмитрий, и она снова не ответила, покачав головой. – Не хотела беспокоить? Какая ты глупая… Как он погиб?

Она протянула ему лежащую на подлокотнике дивана газету, сложенную так, что статья об убийстве на Place des Vosges оказалась прямо на виду. Он быстро пробежал ее и вернул газету Анне.

– Ужасно, – тихо сказал он. – Известно, кто это сделал?

Она кивнула:

– Тот же человек, который чуть не убил меня два года назад.

– Возможно ли? – поразился Крестовский. – Бедная, бедная…

Он обнял ее за плечи, привлекая к себе. Она упала ему на грудь и зарыдала, не в силах более сдерживаться. Недавняя неудачная попытка организовать перевозку тела Антона стала, казалось, последней каплей, переполнившей чашу ее отчаяния. Она заливалась слезами и была близка к истерике, а он гладил Анну по плечам и по голове, понимая, что навряд ли получится ее успокоить, но надо же что-то говорить… как-то утешать…

– Тише, милая… тише… Что же делать… Что же теперь делать… Если я могу тебе помочь хоть чем-то – только скажи…

Внезапно она подняла к нему заплаканное, опухшее от слез лицо:

115