Хроника смертельной осени - Страница 172

172

– Все кончено, – объявила она по-испански. – Его поймали.

Анне почудилось, что улицу, только что залитую ярким, слепящим осенним солнцем, накрыла черная мгла, взявшаяся невесть откуда. Бокал с вином в ее руке задрожал, и Мигель забрал его и поставил на стол. Анна схватила сумку:

– Где он?!

– Там, где ему и надлежит быть, – ровно ответила тангера. – В подвале дома, адрес которого ты указала.

– И что теперь? – она чуть кашлянула. – Что нам делать?

– Не волнуйся, – Мигель успокаивающе погладил ее пальцы, – все будет, как ты хочешь. Мы сейчас туда поедем. Ничего не бойся. Мы сделаем то, что должны, и я буду с тобой.

– Надо позвонить Катрин и Сержу, – она схватилась за телефон.

– Подожди, – он взял телефон из ее рук, как за мгновение до того забрал бокал с вином. – Не надо пока никому звонить. Нам следует действовать осторожно. Все может рухнуть.

Анна и Жики переглянулись. Голос Мигеля звучал властно, не допуская возражений. Но слова испанца были разумны, и поэтому в их глазах застыл вопрос – но не протест.

– Осторожно? – наконец произнесла Анна. – Что ты имеешь в виду?

– Не следует им безоглядно доверять, – сказал Мигель. – Не забывайте, что Серж водит дружбу с ментом, а Катрин…

– Что – Катрин? – недовольно поморщилась Анна. Лицо Жики оставалось непроницаемым – она просто ждала, когда они придут к согласию.

– А Катрин, если вы помните, вовсе не горела желанием отомстить. Она, я бы сказал, весьма критично настроена по отношению к нашему плану, – смуглое лицо Мигеля вспыхнуло при мысли о ней – женщине, которую он презирал и ненавидел.

– Ты опять за свое, – расстроено заметила Анна. – Я обещала сообщить ей. Я дала слово.

– Я не призываю тебя нарушать слово, – мягко сказал он. – Но, без сомнений, нам следует подстраховаться. Представляешь, что будет, если Серж натравит на нас полицию? Они будут счастливы – Рыков пойман, а кем – какая разница! Его увезут, посадят… А что будет с нами – непредсказуемо.

Анна с тревогой повернулась к Жики:

– А ты что думаешь?

– Решай сама. Это твой выбор. Ты этого хотела. Я исполнила твое желание – он в твоей власти, в твоих руках. Ты вольна делать с ним, что тебе угодно. Можешь убить его сама. Можешь сдать полиции. Можешь покалечить…

– О боже, нет! – воскликнула Анна. – О нет, только не это! Я хочу, чтобы он умер! Я должна отомстить – не за себя…

– За Антона, – закончил Мигель. – Мы знаем. Но не забывай, что тебя я ему не простил… И не допущу, чтобы нам помешали. Поэтому, сделаем так…

И он, понизив голос, изложил Анне и Жики план, возникший в его голове давно – еще в тот самый момент, когда в Париже он нашел Анну, обезумевшую от отчаяния и горя, и когда та впервые озвучила свои страшные намерения. Он любовно вынашивал этот план, а каждая встреча с Катрин или Сержем только укрепляла его решимость сыграть в собственную игру – и только на первый взгляд игра эта будет в четыре руки. А на самом деле – исключительно его партия. И никто не сможет ему помешать, даже Анна. Он рассчитается со всеми – и с Рыковым, и с Катрин, и, чего уж греха таить, с Сержем, который унизил его перед Анной и перед той самодовольной стервой, из-за которой он схлопотал по лицу. Конечно, он не стал выкладывать дамам тайную подоплеку своего плана – пусть его нежелание оповещать Катрин и Булгакова выглядит как вполне невинная подстраховка. Анна и Жики согласились с ним. Действительно, после таких усилий, приложенных, чтобы поймать садиста – невозможно допустить, чтоб им помешали – кто бы то ни было, неважно с какой целью…

Он давно договорился с надежным человеком о запасном варианте, и поэтому ему оставалось только позвонить. Что он и сделал.

– А вот теперь, – он взял руку Анны и поцеловал: – А вот теперь можешь им звонить. С кого начнешь?

– Я позвоню Катрин, – мгновение поколебавшись, ответила Анна. – Она пусть сама сообщит Сержу. Я попрошу, чтобы Серж перезвонил тебе, а ты уже сам там…

– Ты умница, – улыбнулся Мигель. – Ты просто умница. Звони.

И Анна стала набирать номер Катрин.

Сергей увидел, как она побледнела и сжала смартфон в руке с такой силой, что, казалось, его раздавит. Выслушав то, что ей сказали, она положила телефон на кухонный стол, и подняла на мужа почерневшие от тревоги глаза.

– Все, – прошептала она еле слышно. – Они его поймали.

Он почувствовал, что его сердце замерло, но не сказал ни слова, внимательно глядя на жену и ища в ее лице следы сострадания или жалости. Не найдя ни того, ни другого, он наконец равнодушно спросил:

– И что теперь?

– Мигель велел тебе передать, что ждет твоего звонка, – она еле шевелила губами. – Со мной он, видимо, разговаривать не желает.

– Это он звонил?

– Нет, разумеется… Это была Анна. Он не станет со мной разговаривать, – повторила она. – Позвони ему. Она сказала, что Мигель хочет обсудить с тобой детали.

– Детали чего? – нахмурился Сергей. Но потом понял: – Он уверен, что мы приедем.

– Он не сомневается, – кивнула Катрин.

– А ты собираешься туда? Ты примешь участие в этом беспределе?

Катрин не ответила. Что она должна сделать? От нее все ждут, что она что-то сделает… Анна ждет, что она, Катрин, присоединится к ней и отомстит за себя и за любимого друга, Серж надеется, что она не замарает свои руки кровью и в то же время продемонстрирует свое полное равнодушие к тому, кто сломал ей жизнь. Олег ждет, что она простит его, а Мигель, словно тигр-убийца, затаившийся в засаде, предвкушает, как она совершит непоправимую ошибку, и он сможет растоптать ее жизнь и ее честь так, что для нее, Катрин, все будет безвозвратно потеряно. И испанец готов заплатить за это самую высокую цену.

172