Хроника смертельной осени - Страница 69

– На кой черт ты ее на себя нацепила? – в недоумении спросил он.

– Я не знаю… – она уже почти спала. – Я не помню…

Он стянул рубашку со спящей жены и, вновь укутав ее пледом, ушел на кухню, прихватив собой и конверт. Там он разложил свои трофеи на столе, достал из ящика лупу и начал тщательно их изучать. Сначала конверт.

«Так… Отправлено из Парижа вчера вечером. Курьерская доставка Chronopost».

К конверту приложен белый листок – бланк возврата. «Вот бы вернуть эту дрянь отправителю, – злобно подумал Сергей. – Да еще в глотку ему сей подарочек затолкать, чтобы подавился…»

Он перевел взгляд на рубашку, расправленную на столе. На черной подворотничковой этикеткой – строгая серебристая надпись «Corneliani»… Сделано в Италии. Судя по длине – на весьма высокого мужчину. Красивая рубашка. «Вполне в стиле Рыкова, – мелькнуло в голове. – Вот сволочь. А это что?» На шелке выделялись уродливые заскорузлые пятна, почти черные на темно-синем фоне. «Кровь?»

Булгаков постоял в задумчивости, потом снова открыл холодильник, достал флакон. Набрав в пипетку немного жидкости, он осторожно капнул пару раз на одно из пятен – на правом рукаве. Жидкость мгновенно вспенилась и даже зашипела.

Сергей сел рядом со столом, опустив голову на руки, и задумался… Если это – та самая рубашка, о которой говорит Катрин, то каким образом она оказалась здесь, в Лондоне? Репино… Он сам уехал оттуда вместе с Катрин в милицейской машине, которая увезла их на Васильевский остров, в больницу. Опера́ остались в коттедже, и Глинский вместе с ними – значит, он должен знать, куда делась та чертова рубашка. Сергей взял телефон и набрал номер Виктора. Тот оказался на выезде и коротко пообещал перезвонить. И действительно, перезвонил спустя час.

– Где вещи этой сволочи? – спросил Булгаков.

– Какие конкретно вещи, и какой конкретно сволочи? – устало поинтересовался Глинский.

– Майор, не прикидывайся кретином, – рявкнул Сергей. – Рыковские вещи. Которые были на нем или с ним в Репино. Куда их дели после его ареста?

– Зачем тебе? – сухо ответил Виктор вопросом.

– Ты думаешь, из пустого любопытства спрашиваю? – желчно отозвался Сергей.

Виктор помолчал, потом нехотя ответил:

– Питерские все изъяли и передали нам по описи. Мы, естественно, увезли их в Москву.

– Среди его барахла была синяя рубашка? – затаил дыхание Сергей.

– Шелковая? – снова ответил вопросом Виктор, и сердце Булгакова упало.

– Да, – он не узнал собственный голос.

– Была. А что?

– А где она сейчас?

– Как где? – искренне удивился Глинский. – Там же, где все вещдоки по делу – в спецхране. Обычно их уничтожают после вынесения приговора, но поскольку суда не было…

– Ты уверен? – настойчиво спросил Сергей. – Ты уверен, что она в этом твоем спецхране?..

– Да что случилось?! – терпение Глинского иссякло.

– Она сейчас передо мной – вся в застарелых пятнах крови.

– Хрень какая-то, – устало заявил Виктор, – Не может быть.

– Еще как может, – буркнул Сергей, – говорю тебе – она передо мной, вся в крови.

– С чего ты взял, что это кровь? – скептически спросил майор, – это может быть кетчуп или…

– Я сделал пробу трехпроцентной перекисью водорода. Это кровь.

– Допустим, – пробормотал Глинский. – Только вот чья? По результатам экспертизы, насколько я помню, на рубашке кровь Королевой… и твоей жены. Еще потожировые следы их обеих и… Рыкова.

– Не прилагаются результаты экспертизы, – проворчал Булгаков. – Извини.

Пауза тянулась долго, после чего Глинский заявил:

– Это не может быть та самая рубашка. Невозможно. Как она к тебе попала?

– Она попала к Катрин. Прислали из Парижа, догадываешься, что анонимно. И у нее нервный срыв.

– Это подлог, – твердо сказал Виктор. – Это не может быть та самая рубашка. Но без вариантов, прислать такую гадость мог только Рыков – более никто о ней не знал.

– Согласен. Но ты проверь все-таки. В любом случае.

– Непременно. А ты отправь мне… свой экземпляр. В любом случае.

– Непременно, – в тон ему отозвался Булгаков. – Отправлю завтра курьерской службой тебе на Петровку. Хотя нет, – добавил он решительно. – Нет, сегодня. Вызову курьера прямо сейчас.

– Только EMC не посылай, они вечно все теряют, – посоветовал майор. – Я тебе перезвоню, как только что-нибудь узнаю…

В крохотный ресторанчик «Chez Grenouille» на улице Бланш редко захаживают туристы. Здесь в основном собираются жители окрестных домов, чтобы поужинать в семейном кругу или с друзьями. Вход в ресторанчик настолько неприметен, что его можно запросто не увидеть, праздно шатаясь от Trinitѐ к Clichy. В уютном зале тихо, еда домашняя, а улыбчивая хозяйка мадам Боккар в конце трапезы подносит рюмочку ледяной лимончеллы особо приятным гостям. Сюда и привел Крестовский Анну, подальше от любопытных глаз, шумной толпы и навязчивых папарацци.

– Здесь вкусно кормят, – извиняющимся тоном произнес он, втискиваясь мощной фигурой между хрупкими маленькими столиками. Бокалы для вина, расставленные на скатерти, угрожающе зазвенели.

– Ты же знаешь – я на диете, – краем губ улыбнулась Анна. – Мне нужно приводить себя в форму.

Крестовский удивленно поднял брови:

– Аннушка, ты в великолепной форме!

– Не поверишь, – вздохнула она. – Два лишних килограмма. Никак не избавлюсь. Жики переусердствовала, когда откармливала меня в период реабилитации.

– Какая ерунда, – Крестовский с удовольствием рассматривал Анну. – Ты красавица.

– Да, да, – согласно закивала она. – А ты потаскай эту пару лишних кило по сцене три часа кряду! Боренька бы меня давно поедом сожрал.