Хроника смертельной осени - Страница 105

105

– Не обижайтесь на нее, – Анна вздохнула. – Она испугалась.

– Испугалась? Чего она испугалась?

– Не «чего», а «кого». Как это кого? Вас. И себя, наверно. Она ведь приходила к вам тогда? На следующий день после пикника? Мы ждали ее к чаю.

Джош поколебался мгновение.

– Да, она зашла ко мне. Но между нами ничего не было – просто какой-то япошка облил ее вином в ресторане, и мы чистили ее юбку… Всего-навсего. Она мне весьма доступно объяснила, что любит мужа и изменять ему не собирается.

– Да, она любит Сержа. И все же вы ей нравитесь, – грустно сказала Анна. – Я ее знаю давно, меня ей не провести.

– Нет, Анна, нет. Дело не в ее муже… Я уверен, она все еще не может забыть свою первую любовь.

– Орлова? – несмотря на то, что Анна была на грани нервного срыва, она не смогла сдержать возглас удивления. – Джош, между ними давно все кончено. Это мало что меняет для вас лично, но Катрин уже совсем не заботит Андрей Орлов.

Джош мрачно уставился в бокал, а потом махнул его одним глотком.

– Если это так, то все еще хуже, чем я думал. Мне не следовало смущать ее покой.

– Я ее понимаю, – кивнула Анна. – Я сама прошла через это. Я изменила любимому человеку ради прихоти, минутной слабости и сделала несчастными всех вокруг… Даже того, с кем изменила.

– Вы говорите о Мигеле Кортесе? – спросил Джош, плеснув себе еще мартеля.

– Да, – кивнула Анна. – И теперь, по иронии судьбы, он единственный, кто сможет удержать меня на плаву…

– Вы собираетесь его позвать?

– Это было последнее желание Антона, – как только она произнесла его имя, как спазмы снова сжали ее горло, и она пригнулась к коленям, скрученная пароксизмом рыданий.

– Вы успели с ним поговорить?

– Да, – она закрыла лицо руками, и теперь ее голос звучал приглушенно.

– Что он вам сказал? – спросил Джош. – Простите, что спрашиваю.

– Именно вы имеете право спрашивать. Он сказал… он сказал…

– Да?

– Что его убил Рыков, – силы оставили ее, и она замолчала. Нантвич поднялся с кресла и подошел к окну. С холма открывался залитый огнями Париж – такой с виду беззаботный и легкомысленный.

– Значит, все же Рыков, – скрипнул он зубами. – Понятно.

– Вы знали, что он жив?! – до Анны только сейчас дошло. – Знали все это время?!

Джош неохотно кивнул:

– Конечно, знал. Узнал еще в Вашингтоне. А потом, когда общался с майором Глинским по телефону, он попросил меня, чтобы я не говорил ни вам, ни Катрин. Без особой нужды. И мягко так намекнул, что если я не буду покладистым и сговорчивым в отношении вас, то информацией ему будет делиться лень.

– Почему? – потрясенно спросила Анна. – Как можно так с нами поступать? Мы что – не люди?

– Это не моя идея. Если б решал я – я бы вам сказал правду. Вы больше, чем кто бы то ни было, имели право знать. Всех поставили в известность, я так понимаю – и вашего мужа, и мужа Катрин, и Кортеса… и этого, как там его – l’enfant terrible…

– Орлова… – машинально проговорила Анна.

– Да, да, – кивнул Нантвич, – Орлова…

– И вы, Джош, тоже хороши, – голос Анны зазвенел от возмущения. – Вы же могли сказать – хотя бы Катрин. Или вы тоже решили поиграть в какую-то свою игру для мальчиков?

– Я вас не понимаю, – сощурил светло-карие глаза Джош.

– Все вы понимаете… – Анна старалась, чтобы ее голос звучал твердо, хотя в груди ее разгорался пожар гнева. – Вы пытались вытянуть из Катрин сведения о Рыкове, а сами не сказали ей ни слова правды. Господи, мужчины, – она всплеснула руками. – Все вы одинаковы! От чего вы решили нас с Катрин защищать? От кого? От вас самих?..

Не в силах более сдерживаться, она снова плакала.

– Если б только, – еле разобрал он. – Если б только я знала… Если б они мне только сказали…

– Что бы это изменило?

– Все, – почти простонала она. – Я бы никогда не допустила, чтоб Антон так рисковал собой. Я бы позвонила ему… Я бы позвала его… Мы были бы вместе, и он бы не погиб. Ну почему нам не сказали, что этот мерзавец жив?! – она почти кричала, насколько ей позволял кричать осипший от рыданий голос.

Джош присел перед ней и накрыл ладонью ее судорожно сжатые в замок пальцы.

– Простите меня… Мне самому не нравилось скрывать от вас правду. Не следовало мне идти у них на поводу. Но теперь вам надо ехать в Москву. Вы похороните его на родине?

– Да… – прорыдала она. – Уверена, он хотел бы вернуться домой… Только наверно, его долго не отдадут. Французская полиция – самая медлительная в мире.

– Я постараюсь помочь, – он погладил ее по голове. – Попробую поговорить кое с кем в Сюрте, чтобы они… Кто на Орфевр ведет дело?

– Инспектор Барбье, – икая от слез, пробормотала Анна.

– Не плачьте, – Джош провел рукой по ее светлым волосам и повторил. – Я постараюсь помочь.

Он опустился на диван рядом с Анной и взял ее ладонь. В комнате было тихо, как на кладбище – только тиканье часов нарушало тишину.

– Вы созваниваетесь с вашей подругой? – спросил он, но она не ответила, а только кивнула головой, глядя куда-то в сторону.

– Передайте ей… передайте ей, что я… хотя, впрочем, никому это не нужно, – Джош отпустил руку Анны. – Где у вас кухня?

Анна неопределенно кивнула куда-то в сторону. Он поднялся с дивана и вышел. Анне показалось, что он отсутствовал минуты три. Вскоре Джош снова появился на пороге гостиной, со стаканом воды в руке. Он протянул ей стакан, и она послушно выпила воду – в горле пересохло от слез. Но как только она сделала последний глоток, как сознание ее помутилось, очертания окружающих предметов поплыли, и словно из подземелья она услышала голос Джоша: «Вам надо отдохнуть, Анна». Его печальные ореховые глаза было последнее, что она видела.

105